Из истории евреев урала. Книги всякие нужны, или кругом одни евреи Перемещение в Египет

Фейерверк заметен, но толку от него немного: ни тепла, ни света. Отсверкает, порадует на миг – и все. Работа еврейских общин в российской диаспоре часто напоминает этот любимый вид праздничных развлечений.

Собрания, конференции, парадные журналы под глянцевой обложкой – все это заметно, «отчетно», понятно ревизорам. Но подлинная, настоящая работа делается невидимо, в глубине и совсем незаметно.

Вот передо мной небольшая книга И. Е. Антропова, М.И. Оштрах «История евреев на Урале. Каталог документов архивов Свердловской, Пермской и Тюменской областей». Издана труд этот«Свердловской ассоциацией иудаики».

В аннотации сказано, что книга«посвящена истории проживания евреев в Екатеринбурге и на Урале. За 12 лет работы ученым-историкам удалось собрать интереснейший, уникальный материал. Он впервые систематизирован и осмыслен.

Первый раздел книги посвящен истории появления евреев на Урале.

Второй – каталог архивных документов.

Есть и третий отдел, скромно названный авторами «Приложением», но и «Приложение» это обширно и представляет большой интерес.

Авторы пишут: «Документы, связанные с проживанием евреев на Урале, начинают появлятьсяв основном с 20-х гг. Х1Х века. Знаменательно, что один из первых документов, обнаруженных авторами имеет «доносный» характер. Евреев на Урал пускать не желали. 19 декабря 1824 г. «властитель слабый и лукавы» издал указ министру финансов: «Во время путешествия Моего по Хребту Уральскому заметил, что евреи, вопреки коренным и государственным узаконениям, стекаются на горные заводы и, занимаясь тайком закупкой драгоценных металлов, развращают тамошних жителей к вреду казны и частных заводчиков. Повелеваю вам предписать строжайше Горным Начальникам Хребта Уральского и принять другие приличные меры, чтобы евреи отнюдь не были терпимы как на казенных и на частных заводах… ни проездом, ни жительством».

Всего несколько строк о том, как загоняла империя евреев в черту оседлости, в нищету и бесправие. Надо думать, избавились от конкурентов подлинные кровопийцы уральских крепостных и рабочих.

Дело не только в торговцах этими самыми «драгоценными металлами». Читаю в книге Антроповой и Оштраха еще один любопытный документ. Авторы пишут: «Кроме того, Уральским горным начальством из горнозаводских батальонов «были устранены евреи – нижние воинские чины, и части эти евреями больше не пополнялись». Вряд ли «нижние чины» были заняты торговлей железа.

Евреи с высшим образованием имели право повсеместного расселения по Российской империи а потому Урал и Сибирь заселяли евреи особой энергии и интеллектуальных качеств. Но даже таким людям было непросто Авторы книги публикуют документ, согласно которому Дора Абрамовна Шпильберг, выпускница Варшавского университета, прибывшая из Харбина, просит разрешения открыть в Нижней Салде зубоврачебный кабинет. Уездный исправник, начальник над этим гиблым местом, Доре Абрамовне отказал в этой просьбе. У него-то, наверняка, были здоровые, крепкие зубы.

Надо сказать, что КПД этой книги оптимально, плотность материала значительная. Никакой воды, никаких пустых «рассуждизмом». Читатель сам может делать выводы, сам думать, сам извлекать из этого труда то, что ему необходимо.

Иной раз, авторыподводят итог приведенным документам. Ну, например: «В результате к 1930 г. почти все вышеназванные учреждения были закрыты, и еврейское образование ликвидировано». В основном, документы так красноречивы, что и подобной «точки» не требуется.

Особенно меня заинтересовали «Приложения» к книге «История евреев Урала». Авторам удалось обнаружить любопытнейшие, документальные свидетельства. Ничего прежде не знал об интересе писателя Д.Н. Мамина – Сибиряка к еврейской теме. Не читал его рассказ «Жид». Вот отрывок из этого рассказа, приведенный в книге: « Он бежал из Египта, он блуждал опять в бесплодной пустыне – как нестерпимо мучит жажда в этих раскаленных песках, какое безжалостное солнце! Он шел в плен вавилонский – как ужасно плакали дети и женщины. Он подвергался пыткам святой инквизиции, заживо гнил в еврейских кварталах средневековых, грязных городков, он горел на костре, он болся собственной тени. Он не знал даже, куда ему бежать… Нет, это ужасно, ужасно, ужасно! Через две недели Левинсон умер»

Любопытны стихи известного, еврейского беллетриста – Андрея Соболя. Антропова и Оштрах обнаружили их в архиве, как они пишут «еврейской девушки с Урала Сары Симановской».

Лирика никогда не мешала истории. Иной раз, за самым сухим документом больше поэзии, трагедии, драмы, чем в иных, рифмованных строках. Вот образец одного такого документа из книги: «Дело Екатеринбургского окружного суда по обвинению купца Евграфа Михайловича Соколова (он же Янкель Ицков Коган) в отступлении от православной веры.

Обвинительный акт от 31 декабря 1887 г., гласящий, что Коган принял православие, «но, проживая около 12 лет в Покровском селе Томской губернии, никогда не исполнял требований православной веры, уклонившись от нее и возвратившись, видимо, в веру своих отцов». Прошение Соколова (Когана) в Екатеринбургское духовное правление, объясняющее, что он (Коган) был крещен против свое воли и воли родителей в возрасте 9 лет при зачислении в кантонисты Омского батальона и « в течении всей жизни оставался в вере отцов по Закону Моисея»».

Вот еще один подобный документ: « Обвинительный акт Екатеринбургского окружного судаот 31 мая 1889 г. на основе показаний Б.Кац, что «она приняла христианскую веру, находясь в болезненном состоянии и не понимая, по молодости лет, сущности христианского учения, почему в настоящее время пребывает в вере иудейской».

В связи с этим хочу рассказать и о книге, присланной в Израиль моим двоюродным братом, журналистом Леоном Флаумом, из Омска. Называется она «Омские перепутья», и центральное место в этой книге занимает очерк о семье Пантофель. Леону удалось отыскать в архиве уникальный текст: «Краткое вспоминание жизни николаевского солдата Абрама Марковича Пантофель, посвященное своим детям и внукам».

Надо сказать, что сегодня, как пишет Флаум, в роду Пантофелей 25 внуков, 36 правнуков, и 11 праправнуков. «Живут Пантофели в нескольких городах России и прочих постсоветских государствах, Больше всего в Омске. Общий трудовой стаж династии подсчитать не так просто. Только у тех, кто жил и живет в нашем городе, как минумум, около 2-х тысяч лет». Наверняка есть Пантофели и в Израиле.

Так вот праотец этого рода в свои записках кантониста середины 18 века пишет: « В девять лет перестал ходить в хедер, поступил на фаянсовую, посудную фабрику. Первый месяц работал по десяти копеек в день, затем по двенадцати.

Прошло немного времени, как в августе 1850т года, часов в 12 ночи, при крепком сне в избе на печке после утомительной работы, меня разбудили сотский и какие-то люди. Сняли с печки на руках со словами: «Пойдем, Аврумка, к нам спать». Я заплакал….

Из всех городов мы больше всего боялись Казани. Говорили, что в ней кантонистов насильно крестят. В манеже нас осмотрел полковник. Спросил: «Имеет ли кто претензии?» Все ответили отрицательно. Приказал, чтобы все желающие окреститься вышли на три шага их фронта. Повторил еще раз. Никто не вышел. Молчали. Полковник объявил, что в Тобольске все равно всех окрестят. Это нас опечалило. Кантонисты постарше под видом болезни старались на пути остаться в уездных городах, в лазаретах. В остальном от Казани ехали благополучно. А по прибытии в Тобольск оказались в отдельной роте военных кантонистов. Почти целый год продолжался наш путь через села и города….

В Тобольске первым делом нам запретили говорить по-еврейски, отобрали молитвенники, выдали форму, распределили по казармам, по деревянным кроватям с холщовыми тюфяками и такими же подушками с соломой».

Одна деталь этих замечательных «вспоминаниях» мне показалась крайне любопытной, может быть и в хоть в какой-то степени объясняющей причины юдофобии там, где евреев было очень мало.

Потрясающий, на мой взгляд, отрывок. Дети были явно чужими: одеты все еще были непривычно, не умели говорить по – русски, молились по-своему, а крестьяне жалели их как сирот как рабов царя, таких же, какими были и они. Но вот детей силой заставили лгать… Кто знает, может быть, память об этой лжи до сих пор осталась в памяти потомков тех крестьян.

Вкус к историческим исследованиям – верный признак интеллектуального здоровья народа. Евреи в диаспоре живут разные, но, как и прежде, много среди них людей, делающих в современных, льготных условиях, все, чтобы сохранить память о своих предках в России.

Что за этим «любовь к отеческим гробам», простое и нормальное желания узнать правду о своем народе? Конечно, и то и другое. В любом случае, работа уральских и сибирских историков достойна глубокого уважения. Это честная, профессиональная, талантливая работа.

Поляки (самоназвание поляци). Принадлежат к западной ветви славянских народов. Основное население Польши. В Рос-сии проживает 73 тыс. человек (по переписи 2002 г.).

Язык - польский. Письменность - на основе латинской графики.

Верующие поляки - в основном католики, есть протестанты.

В России поляки появились в начале XVII в. по окончании «смутного времени» и изгнания польских войск из России. При-нимали участие в освоении Сибири. С середины XVII в. соци-альный состав мигрантов-поляков постоянно менялся. Первоначально это были смоленские и полоцкие шляхтичи, присягнувшие на верность русскому царю и вошедшие в военно-служилое сословие. Следы их пребывания на Южном Урале (во всяком случае - в Уфе) просматриваются. Ярким эпизодом истории Урала явилось пребывание здесь ссыльных конфедератов. Взятые в плен конфедераты были сосланы в города Урала, часть из них стали рядовыми в Оренбургском отдельном корпусе. Они оставили заметный след в развитии местной культуры, в формировании европейских норм жизни.

Приток ссыльных особенно возрос после польских нацио-нально-освободительных восстаний 1830-1831 и 1863-1864 гг. В 1865 г. в городах Оренбургской и Уфимской губерний под надзором полиции находилось 485 человек. Кроме этого, часть ссыльных размещалась в селах Челябинского и Уфимского уез-дов. Поляки, сосланные на Урал в XIX в., продолжали традиции, заложенные их предшественниками: выполняли функции врачей, учителей, ученых, музыкантов. В связи с недостатком образованных людей в губернии местные власти вынуждены были допускать ссыльных к работе в различных учреждениях. На службе в Оренбургском губернском правлении состоял У. Родзевич. В Верхнеуральске письмоводителем служил А. Липиницкий, 244 в Оренбургской казенной палате - Р. Шарловский. Учителями были И. Родзевич, В. Коско, А. Шумовский, Э. Страшинский. Многие поляки зарабатывали на жизнь ремеслом: столярным, сапожным, шорным, портняжным. Поляки активно внедрялись в местную среду. Они устанавливали контакты не только с русскими, но и с представителями коренных народов.

Поляки появлялись на Южном Урале не только в качестве ссыльных. Многие из них добровольно избирали Урал местом жительства. С началом строительства Западно-Сибирской же-лезной дороги в Челябинске значительно увеличился контингент польского населения. Поляки служили инженерами, техниками, десятниками, бухгалтерами, счетоводами. Начальником строи-тельства был К.Я. Михайловский; среди административно-управленческого персонала дороги В.М. Павловский, А.В. Ливе-

ровский, А.Ф. Здзярский, братья Штукенберги. Согласно статистическим данным, в Челябинске наблюдался рост католического населения: в 1863 г. - 23 человека, в 1897 - 255, в 1910 - 1864.

Об увеличении численности поляков на Южном Урале достаточно красноречиво говорят факты строительства католических храмов - костелов. Первый такой храм был построен в Оренбурге. В 1898 г. был открыт деревянный костел в Челябинске. В 1909 г. началось строительство каменного костела.

Оседая на новых землях, поляки достаточно часто ассимили-ровались за счет браков, обращались в православие, утрачивали этнические корни. Однако распространение среди старожилов Южного Урала традиционных польских фамилий надежно со-храняет след этого народа в региональной истории.

Немцы (самоназвание дойче). Основное население Германии. По переписи 2002 г., в России проживает 597 тыс. человек, в Челябинской области - 28457 человек.

Язык - немецкий (германская группа индоевропейской языковой семьи).

Конфессиональная принадлежность - христианство (преимущественно католики и лютеране, а также небольшое

количество протестантов: баптистов, адвентистов, меннонитов, пятидесятников).

Предки российских немцев переселялись на территорию страны в разное время и из разных мест. Приток немцев в Россию особенно усилился при Петре I и его приемниках. Это были ремесленники, купцы, ученые, военные. Немцы приняли активное участие в колонизации незаселенных территорий России, в том числе и Южного Урала. Этому способствовала перенаселенность германских земель. В России всех переселенцев из северных земель (в зависимости от политической ситуации) называли шведами, немцами или саксонцами. По переписным дореволюционным документам, их выделяли и по конфессиональному признаку - немецкие переселенцы в Россию были преимущественно лютеране.

Русское название «немцы» обозначало не понимающих русский язык, немых. В число немцев однозначно попадали шведы и голландцы, средипоследних Иван Андреевич Рейенсдорп и Павел Петрович Сухтелен, два губернатора Оренбургского края. Хорошо известно на Урале имя их соотечественника, основателя Екатеринбургской крепости и завода (1723 г.) - Георга Вильгельма де Генина, выдающегося специалист в области фортификации и горно-металлургического дела, генерал-лейтенант артиллерии. Он был приглашен на русскую службу в 1697 г. В течение 12 лет был управляющим казенными заводами на Урале и в Сибири. Де Геннин занимался не только организацией металлургического и военного производства, но и научной деятельностью. Собирал материал для книги об уральских и сибирских заводах и серьез-но интересовался древностями. Ученый собрал большую коллекцию археологических вещей, описания и рисунки которых были включены в книгу (впервые была напечатана на русском языке в 1937 г.). Материалы этой книги привлекают внимание специалистов до настоящего времени.

Строительство заводов и организация военной службы в пог-раничных крепостях привлекли на Южный Урал значительное 246 количество иностранных служащих лютеранского вероисповедания. В середине XVIII в. в Оренбурге уже существовал лютеранский приход. Для обслуживания духовных потребностей прихожан, по представлению губернатора Авраама Путятина, Екатерина II указом от 16 ноября 1767 г. велела «учинить» в Оренбурге должность дивизионного проповедника. Первый проповедник Филипп Вернбюргер прибыл в Оренбург 12 марта 1768 г. Здесь в 1776 г. была освещена первая в губернии лютеранская церковь (кирха) Св. Екатерины. Средства для строительства церкви были собраны по лютеранским приходам России. Большую поддержку оказал губернатор Рейенсдорп. Последующие ремонты и перестройки здания осуществлялись при содействии государственной казны. В сборе средств на колокола для этой церкви (1895- 1897 гг.) участвовали представители различных верований: треть суммы собрали немцы, остальные - русские купцы. Весь штат лютеранских полевых и дивизионных проповедников содержался за счет средств Министерства внутренних дел. Правительство на протяжении XVIII-XIX вв. демонстрировало лояльную политику по отношению к иноверцам, и в первую очередь, к лютеранам. Ситуация изменилась в период первой мировой войны.

Одновременно с приходами для военных на Южном Урале возникли приходы для гражданского населения. В первой по-ловине XIX в. одна из крупных немецких диаспор сложилась в Златоусте. В 1811 г. здесь была учреждена должность лютеранс-кого проповедника. Приход существенно увеличился после того, как в 1815 г. в Златоусте была открыта фабрика по производству холодного оружия. По контракту, заключенному управляющим Златоустовскими заводами Г. Эверсманом, на Южный Урал прибыла группа оружейников частного завода в Золингене, который к этому времени прекратил работу. К 1818 г. немецких мастеров в Златоусте насчитывалось 115 человек (вместе с семьями - 450 человек). В 1849 г., когда уже сформировалась своя школа оружейников, на фабрике сохранили привилегии за 102 мастерами.

Основателями Златоустовской школы украшенного оружия стали

Вильгельм-Николай Шаф и его сын Людвиг. Оружейные мастера поселялись на Урале на чрезвычайно выгодных для них ус-ловиях. Им предоставлялось право судиться своим судом, иметь школу, церковь и клуб. В 1880-е годы (после требования канц-лера Германии Бисмарка вернуться на родину) большинство немцев Златоустовской диаспроры предпочли принять российское подданство. Посетивший Златоуст в 20-е годы XIX в. редактор «Отечественных записок» П.П. Свиньин оставил восторженные воспоминания о городе, представив его «уголоком Германии, перенесенным в Уральские горы».

О росте городского немецкого населения свидетельствовал факт открытия нового прихода в Троицке (1872 г.).

После строительства Транссибирской железной дороги на Южном Урале значительно расширилась сеть сельских немецких поселений (прежде всего за счет передислокации с юга России менонитских колоний). Менониты - последователи одного из движений протестантского направления. В конце XIX в. на Южном Урале возникло три менонитских поселения: Ново-Самар- ское, Оренбургское и Давлекановское. Менониты организовали высокопродуктивное и технически оснащенное производство сельскохозяйственной продукции.

Перепись населения 1897 г. показала, что всего в России проживало 1790,5 тыс. человек; в Оренбургской губернии - 70% всего немецкого населения Урала, что составило 5457 человек. Из них в городах проживало 689 человек, а в уездах - 4768. Еще один поток немецев на Южный Урал связан с аграрными реформами П. Столыпина (начало XX в.). Немцы перемещались на Урал в общей массе переселенцев.

В Челябинске немцы прежде всего имели возможность заниматься торговой деятельностью. Если в 1894 г. здесь насчитывалось 34 человека лютеран, то в 1911 г. их численность достигла 497. В 1906 г. в Генеральной консистории обсуждался вопрос о выделении для них самостоятельного прихода в Челябинске. Однако кирха в городе так и не была построена. 248

С появлением на Урале немцев связано распространение образования и грамотности. В 1735 г., по инициативе начальника казенных заводов Урала В.Н. Татищева, в Екатеринбурге была открыта немецкая школа. Ее первым ректором стал Бернгард Штер- мер. Школа была учебным заведением повышенного типа. В нее направлялись дети высших слоев общества и управленческого персонала горных заводов, окончившие словесную или арифметическую школы или обучение на дому. Двери школы не были закрыты и для детей мастеров и заводских работников. Наряду с чтением, письмом, грамматикой немецкого языка и переводами в учебном заведении преподавались основы истории, географии, священного писания. Знание немецкого языка, по мысли В.Н. Татищева, могло открыть русской молодежи доступ к литературе по горнозаводскому делу, которая издавалась преимущественно на немецком языке. При школе была создана библиотека из книг, журналов и газет. Учебное заведение подготовило большое ко-личество переводчиков, которые направлялись к иностранным специалистам Урала и Сибири.

По переписи 1897 г., в Оренбургской губернии около 70% всего немецкого населения было грамотным. Примерно треть мужского населения умела читать на русском языке, столько же - на немецком. Женщины-немки лучше знали немецкую грамоту. В это время детей в немецких семьях предпочитали обучать на русском языке.

На протяжении многих веков жизни среди русского населе-ния немцы не только активно внедрялись в российскую культуру, но и сами подвергались ассимиляции (обрусению), не утрачивая при этом этнического лица. Высокий уровень грамотности, наличие среди немцев квалифицированных ремесленников (сапожников, портных, часовых дел мастеров), узких специалистов (лекарей, аптекарей и пр.) создавали им уважительное отношение в обществе. В XX в. жизнь немцев в России утратила прежний статус и стабильность. В 1930-1940 гг. немцы получили автономию - была создана Немецкая Поволжская Республика.

Но в годы Великой Отечественной войны немцы стали изгоями. Республика была упразднена. Около 1 млн. человек было депортировано в Казахстан, на Урал и в Сибирь. После окончания войны до 1956 г. немцы находились под надзором милиции. В 1964 г. были частично реабилитированы. С 1979 г. в России активизировалась эмиграция немцев на историческую родину. По переписи 1926 г., численность немцев в России составляла 1238,5 тыс. человек, в 1989 - 842,3 тыс.

На территории России немцы жили обычно изолированно от других этносов, что позволяло им сохранять этнические тради-ции. Однако культура российских немцев существенно отлича-ется от собственно немецкой культуры. Обусловлено это двумя факторами. Во-первых, к моменту появления в России первопо-селенцев не существовало единой немецкой культуры (Германия была поделена на более чем 300 самостоятельных княжеств). Немецкому этносу и культуре предстояло еще пройти этап формирования. Во-вторых, проживая в совершенно новых экологических условиях, немцы приспосабливались к ним. Это касалось и строительных материалов, и состава стада, и номенклатуры возделываемых культур и т.п. В России шел процесс формирования немецкого субэтноса, что нашло отражение в его названиях: «русские немцы», «советские немцы». Из особенностей субэтнической культуры следует обратить внимание на низкий уровень урбанизации. По переписи 1926 г., он составлял 14,9%. Российские немцы были в основном сельскими жителями. Городские немцы значительно отличались от других этносов особенностями демографического поведения. Для них были характерны поздние браки и низкая рождаемость. Такая модель поведения была сформирована в Западной Европе уже в XV в.

Евреи - общее этническое название народностей, истори-чески восходящих к древним евреям. Основное население Израиля. Проживают в различных странах.

Язык - иврит, идиш, языки стран, где проживают.

Религия - иудаизм.

В Челябинске появились в середине XIX в. Это были солда-ты действительной 25-летней службы, выпускники школ воен-ных музыкантов (кантонистов). В 1840 г. их было 40 человек, в 2000 г.- 4,4 тыс. В 1990-е годы около 50% евреев эмигрировали.

До революции проживали в городе на основании документа о временном разрешении, поскольку основное место их проживания определялось чертой еврейской оседлости, введенной в 1791 г. В связи с тем что евреи не имели права владеть землей, домами (за исключением отставных солдат и лиц со средне-специальным и высшим образованием), большую их часть в Челябинске в конце XIX в. составляли отставные солдаты и унтер-офицеры. Кроме того, мальчики из еврейских семей, направленные в военные школы и в принудительном порядке обращенные в православие, после учебы и длительной службы часто оставались в местах, где вышли в отставку. Преимущественно евреи занимались торговлей, медициной, а также ювелирной, издательской, аптечной, швейной, хлебопекарной деятельностью.

Увеличение численности еврейского населения началось в начале XX в. и было связано с временной отменой черты осед-лости (во время первой мировой войны правительство разрешило еврейским беженцам жить на Урале и в Сибири), промышленным ростом города. Росту численности также способствовал отток еврейского населения из западных районов России в связи с погромами (в Челябинске во время еврейского погрома 1905 г. погибло несколько человек). Косвенно этому способствовал пуск Транссибирской железной дороги. Дети обучались в хедерах (начальных школах), в еврейской школе, в рамках пятипроцентной нормы в реальном училище, гимназии, торговой школе. Центром общественной и религиозной жизни евреев в Челябинске была синагога (иудейский храм), построенная в 1900-1905 гг. Именно при ней была открыта еврейская школа и общество помощи бедным евреям, позднее - беженцам, прибывшим в Челябинск во время первой мировой войны. Еврейская община шефствовала над семьями защитников Отечества.

Октябрьская революция 1917 г. изменила социальный состав евреев. Представители крупного и среднего капитала эмигрировали. В связи с ликвидацией еврейских обществ (1917), запрещением и изъятием книг на иврите (1919), конфискацией из синагоги всех серебряных изделий (1921), а затем и закрытием еврейских школ и синагоги (1929) изменились и национальные традиции. Ослабление национально-религиозных традиций содействовало быстрой ассимиляции евреев. Этому способствовали приобщение к советской культуре и смешанные браки. Одновременно новая власть позволила евреям учиться в высших учебных заведениях, участвовать в политической, экономической, общественной и культурной жизни города.

В период индустриализации 1920-1930-х гг. евреи внесли свой вклад в создание нового общества: работали на строительстве заводов, в партийных и государственных органах (директор ЧТЗ А. Брускин, главный инженер И.Я. Нестеровский, начальник строительства ЧГРЭС Я.Д. Березин, первый секретарь Тракторозаводского района A.M.Кричевский и др.). Многие из них стали жертвами репрессий во второй половине 1930-х гг.

В годы Великой Отечественной войны численность евреев увеличилась за счет эвакуированных, но сократилась в после-военные годы: многие вернулись на старое местожительство. В конце 1940-х гг. были сняты с руководящих постов почти все евреи. В 1953 г. по «делу врачей» были арестованы 10 руководителей кафедр мединститута. В 1990-е гг. началось возрождение религиозной и национально-культурной жизни еврейского населения: возвращена синагога, открыты еврейские школы, библиотека, созданы общественные организации.

Книги всЯкие нужны, или Кругом одни евреи

И. Е. Антропова

Сборник документов по истории евреев Урала из фондов учреждений досоветского периода Государственного архива Свердловской области

М.: Древлехранилище, 2004. – 460 с.

Я. М. Шульман

Города и люди еврейской диаспоры в Восточной Европе до начала ХХ века. Россия: Воронеж, Курск, Ростов-на-Дону, Смоленск, Таганрог М.: Параллели, 2004. – 144 с.

А. Давидов

Мудрецы Кавказа

Иерусалим, 2004. – 214 с.

Региональную историю еврейской жизни можно рассказывать по-разному. Три книги, представленные здесь, рассказывают о евреях не только в трех разных регионах – на Урале, в городах европейской части России и на Кавказе, – но и тремя различными способами. Первая из них, с удручающе скучным названием, – особенно скучным для тех, кто не имеет ясного представления об архивной работе, – не только полностью соответствует названию, но и содержит весьма объемный исторический очерк. Очередной выпуск серии «Города и люди еврейской диаспоры» Я. М. Шульмана – подборка кратких описательных заметок энциклопедического характера. Наконец, «Мудрецы Кавказа» Адама Давидова – не лишенное литературных претензий панегирическое повествование о горско-еврейских раввинах. Поставленные авторами различные задачи решены с разной степенью успешности.

В первой книге, помимо ее содержания и стилистики, есть нечто необъяснимое – какая-то «энергетика» текста, исходящая от каждой страницы и даже от обложки. От «Евреев Урала» – так я для краткости буду называть «Сборник документов по истории евреев Урала из фондов учреждений досоветского периода Государственного архива Свердловской области» – еще до начала чтения веет основательностью и продуманностью, художественным вкусом и чувством меры. Здесь всё академически строго: три части плюс введение, приложение (демографические таблицы, словарь терминов, список еврейских политических организаций и т. д.), библиография и именной указатель. Первая часть – исторический очерк монографического характера на полтораста страниц «Евреи на Урале до октября 1917 года». Далее – краткий обзор документов и основная, третья часть книги – сами документы. Эта часть хорошо структурирована, ее разделы – «Право на жительство», «Евреи-солдаты», «Виды деятельности. Запреты, ограничения» с подразделами по видам деятельности, «Религиозно-общинная жизнь», «Евреи в революционном движении» и т. д. – легко позволяют найти информацию по нужной теме. И какую информацию! В реальных документах времени, официальных и житейских, есть свое несомненное очарование, которое захватывает читателя не хуже приключенческого романа. Секретное распоряжение об увольнении с работы человека, имевшего несчастье оказаться евреем, и внешне сдержанный, полный достоинства отказ простого честного русского служаки, имевшего несчастье оказаться начальником этого еврея, – отказ выполнить распоряжение. Доносы и циркуляры, протоколы полицейских допросов и частные письма, военные рапорты и униженные прошения не только рисуют яркую и мрачную, полную неповторимых жизненных деталей картину жизни уральско-еврейского социума, но и создают живую вереницу портретов и голосов. Эти голоса свидетельствуют и «проговариваются», хитрят и простодушествуют, жалуются и защищаются, одни строят непреодолимые стены, другие – бьются в них лбами.

При всем при том ясно, что широкому читателю эту книгу вряд ли порекомендуешь «для легкого чтения». Создателям книги и самим это ясно: «массовый» тираж 500 экземпляров говорит сам за себя.

Зато «Города и люди еврейской диаспоры в Восточной Европе до начала ХХ века» Я. М. Шульмана вполне можно и в дороге почитать. Небольшая книжка, третья в серии публикаций того же автора (первая была посвящена пятерке украинских, вторая – пятерке белорусских городов) являет собой воплощение простой и удачной идеи по лаконичной и популярной подаче материала читателю. Каждый рассказ о городе – краткий исторический очерк, за которым следуют списки известных евреев, родившихся здесь, каждое имя сопровождается энциклопедической статьей. В книге мы встретим авиаконструктора Лавочкина и скульптора Цадкина, актрису Раневскую и дипломата Шафирова, физика Флёрова и поэта Маршака, музыкантов-педагогов Гнесиных и десантника Куникова, а также многих других, гордиться которыми, как заметил Пушкин, «не только можно, но и должно».

Скромность внешнего вида «Городов и людей еврейской диаспоры», как и солидная академическая сдержанность «Евреев Урала», с лихвой компенсируются сочностью оформления «Мудрецов Кавказа», книги, которую сам автор представляет так: «…Не историческое исследование, а рассказы о духовных учителях горских евреев». Цветные иллюстрации, заставки, огромный шрифт. Сборник на первый взгляд довольно эклектичен, стилизованные под фольклор рассказы перемежаются с информационными очерками под рубрикой «Обычаи и традиции». Однако соблюдается несомненное стилистическое единство – и то и другое написано так, что вполне отвечает цели автора: дать духовную поддержку в изучении Торы и соблюдении мицвойс, свидетельствовать о том, что «горские евреи жили в соответствии с законами Торы, в любви и преданности Творцу». Бесполезно искать здесь подробного и объективного рассказа об отношениях евреев с нееврейским окружением, о противоречиях и проблемах в самой еврейской среде. В число горско-еврейских мудрецов не попал, например, Иосеф Шур (Иосиф бен Хаим Хаймович, конец XIX – начало XX века), раввин аула Кусары, подвергшийся опале за вольнодумство. Поэт и просветитель, который даже свой дневник вел главным образом в стихах на иврите, он присоединился к тем, кто стремился к изменению образа жизни горских евреев. Знавший его лично Феликс Шапиро – тот самый, автор «Иврит-русского словаря», – назвал его «единственной яркой фигурой горского еврейства». Но автора «Мудрецов Кавказа», рабби Адама Давидова, интересуют совсем другие люди и другие истории: похожие на хасидские притчи рассказы о проницательных мудрецах, шабосные истории о чудесных спасениях, воспоминания автора о том, как он в 1990-х годах возрождал еврейскую религиозную жизнь в Кубе. Если не привередничать в отношении елейно-патетической стилистики, то и из этих историй можно узнать немало любопытного о горских евреях.

Однако легче всего понять и труднее всего принять непримиримую позицию автора в отношении науки, исторической и этнографической. На первой же странице предисловия автор решительно заявляет: «Не следует принимать во внимание нелепые измышления некоторых “историков”, в том числе израильских, озабоченных комплексом юдофобии. Горские евреи с удивлением читают о себе, что они бывшие персы, хазары, авары, мусульмане и тому подобное. В конце концов, можно договориться до того, что река Иордан – приток реки Миссисипи». Но ученые не виноваты в том, что исторические свидетельства, которыми они располагают (надписи на надгробиях, письменные упоминания в текстах других народов и т. п.), не дают оснований для подтверждения безоговорочно провозглашаемой автором версии о двухтысячелетней истории горских евреев на Кавказе. Рабочие гипотезы об этногенезе горских евреев Кавказа не ставят своей целью удовлетворить чьи-то религиозные и национальные амбиции, но и никакого юдофобского комплекса в них нет. Скорее уж попытку «притянуть за уши» какой-то еврейский социум к одним только древним евреям без допущения, что за прошедшие тысячелетия в этногенезе участвовали и другие общности, можно уподобить попытке защиты лозунга о «притоке Миссисипи». Словом, в данном случае научный подход не относится к сильным сторонам авторского мышления. Хотя найдется немало читателей, которым именно эта книга покажется наиболее близкой и понятной из трех, представленных нами.

Михаил Липкин

Ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

Первые евреи появились на Урале в XVII столетии, еще до начало строительства столицы края – Екатеринбурга. Последующее разделение польского государства Речи Посполитой в XVIII веке спровоцировало массовое переселение евреев в Российскую империю. Екатерина II указала расселить еврейский народ до определенной границы – «черты оседлости», за пределами которой могли селиться лишь те, кто принял христианство или же отслужил в царской армии 25 лет.

Помимо этого, евреям в то время не выдавались земли для занятия сельского хозяйства и земледелия. Итог этих обстоятельств и побудил заниматься иным трудом, например: юридическое дело, врачевание, скульптура, торговля, банковское дело и т.д.

Долгое время чиновники пытались навязать евреям местный быт и культуру, смешать их общину с русским народом. Забирали их в армию, силой заставляли принимать православие, награждали денежной премией за отречение от родной веры и обращение в христианство.

Фундаментом еврейской общины в Екатеринбурге стали солдаты-кантонисты, прибывшие сюда из Николаевской губернии (юг современной Украины). Уже к завершению XIX столетия евреи в Екатеринбурге развернули интенсивное коммерческое предпринимательство. В дальнейшем они обзавелись крупными домами, часть из них стали промышленниками. Местная интеллигенция составлялась в том числе из иудеев, яркий пример – в 1906 году инженер Лев Кроль стал обладателем депутатского чина.

Черты оседлости евреев в Екатеринбурге

Никто точно не знает, существовали ли обязательные соблюдения «черты оседлости» в Екатеринбурге для евреев. В начале XX века существовали места компактного проживания возле синагоги и домов для молитв. Образовываются иудейские специальные школы и появляются погосты, где и находилось одно из первых зданий для служения богу – для этих целей из городской казны евреям были выделены средства для аренды дома на левом берегу реки Исети. К тому времени в столице Урала численность евреев превышала тысячу человек, а после революции произошел резкий прирост их численности.

Выделяются 3 волны дальнейшего переселения евреев на Урал:

• Во время I мировой войны, евреев эвакуировали семьями с западных регионов Российской империи.
• После свержения Николая II временное правительство убрало «черту оседлости» – этот фактор способствовал расселению евреев по всей России. А город Екатеринбург ввиду торгового и промышленного потенциала стал привлекательным местом жительства.
• В советские годы в связи с большими стройками очень нужны были инженеры, архитекторы и прочие специалисты, требующие высокой квалификации. На Урал приезжали образованные евреи нужных профессий. В принципе, этот народ всегда славился высоким уровнем образованности, а квалифицированные работники, как известно, в цене.

Современная еврейская община Екатеринбурга исчисляется тысячами человек. Они коммуницируют на уровне местных, всероссийских и международных организаций. К примеру, Европейский еврейский конгресс, президентом которой является Вячеслав Моше Кантор

Челябинская синагога .

Тогда и сейчас

Появление еврейского населения в Челябинске относится к 40-м годам Х IX в. Первыми «иудеями» были николаевские солдаты действительной 25-летней службы, выпускники кантонистских школ Оренбурга и Троицка. По окончании службы они часто оставались в городе, обзаводились семьями, таким образом, во второй половине XIX в. большую часть еврейского населения города составляли отставные солдаты и унтер-офицеры. Из архивов известны их имена: Б. Берштейн, М. Бруслевский, Н. Вайнер, Д. Мланин, О. Хенкель и др. Они сохранили родной язык и строго соблюдали традицию, законы Торы. В годы службы еврейские солдаты сообща покупали избушку, где молились по субботам и праздникам.

С пуском Великой Сибирской железнодорожной магистрали стало быстро увеличиваться население города, в т.ч. возросла и доля иудеев. В 1894 г. насчитывалось – 104 чел. иудейского вероисповедания - 0.6% населения Челябинска, а уже в 1901 г. – 686 чел. (3 %). Это были торговцы, ремесленники, специалисты в области медицины, т.к. только этим категориям населения разрешалось жить вне определенных правительством Российской империи «черт оседлости», находящихся в основном на западе России. Они селились на улицах Мастерской (ул. Пушкина), Никольской (ул. Советская), Степной (ул. Коммуны) и Исетской (ул. К. Маркса). В город съехалось много деловых людей, которые занимались сбором и продажей зерна, чайной торговлей, открывали аптеки, магазины и мастерские (слесарные, мебельные, шляпные, готового платья и др.). Большой вклад в развитие ремесел и торговли внесли: Абрам Бреслин, Макс Гейман, Овсей Дуневич, Ананий Коген, Соломон Брен, Яков Елькин, Лея Бреслина и др. Первыми врачами в городе работали Наум Шефтель, Залман Мазин, Адольф Киркель, которые сыграли огромную роль в спасении тысяч жителей Челябинского уезда от эпидемий, открывали земские больницы в селах.

Центром жизни еврейской общины по традиции стала синагога (синагога – на иврите «бейт-кнесет» - дом собраний). В конце 60-х годов XIX в. общиной приобретается первое здание для "еврейского молитвенного дома", куда были приглашены первые раввины Челябинска – духовный раввин – реб. Бер Хейн, казенный – Абрам Яцовский; шойхет (резник) – Хаим Ауэрбах. Казенный раввин утверждался губернскими властями, от которых получал свидетельство на звание раввина. Он представлял общину в государственных и административных учреждениях. Рождение ребенка, акт обрезания, заключение браков и погребение разрешалось регистрировать только ему, на всех документах стоит его подпись. В обязанности казенного раввина входило также принимать присягу у евреев – новобранцев, произносить в дни праздников патриотические проповеди. Абрам Овсеевич Яцовский умер в 1915 году в возрасте 85 лет. Духовный раввин реб Хейн считался ученым советником А.Яцовского, но они оба были большими знатоками иудаизма и являлись духовными наставниками в религиозной общине. Реб Хейн скончался в 1914 г. в возрасте

80 лет. Эти люди прослужили в синагоге более сорока лет, заслужив уважение у всех членов общины.

В 80-е годы XIX в. построено деревянноездание синагоги на северной окраине города (сейчас на этом месте здание Администрации Калининского р-на).

В 1894 г. купец 2-ой гильдии Соломон Брен завещал еврейской общине для строительства синагоги купленный им участок земли по адресу: ул. Мастерская, 6, где был пустырь, как значилось в архиве – «пустопорожнее дворовое место».

16 декабря 1900 г. выходит Указ Оренбургской духовной консистории, разрешающий строительство синагоги. Три месяца городская управа рассматривала вопрос, нет ли « местных препятствий, равно и препятствий со стороны православных жителей города» к строительству большой каменной синагоги по предложенному проекту. 21 марта 1901 г. было принято решение городской Думы Челябинска о том, что «со стороны Думы к допущению постройки молельни препятствий не имеется».

В 1903 г. на собранные среди еврейского населения деньги начато строительство каменного здания синагоги. Строительство шло медленно, поскольку община была небогатой, и только в1905 г. синагога начала деятельность в новом здании (ныне ул. Пушкина, 6-Б).

Из оценочной ведомости за 1905г. : «ул. Мастерская, 6, каменный дом двухэтажный, крыт железом. Занят Челябинской еврейского общества синагогой. Принадлежит Шефтелю Науму Марковичу и наследникам Брена С.И. Площадь здания – 435 кв. метров».

Нахман Мордухович Шефтель – первый врач иудейской веры, появившийся в Челябинске с 1891г., глубоко верующий человек, скорее всего внесший на строительство большой взнос. В 1906г. он взял на себя содержание здания синагоги.

Жизнь еврейской общины Челябинска становилась все активнее.

20 мая 1907 г. начинается строительство еврейской школы по ул. Азиатской, 7 (ныне ул. Елькина). Наряду с религиозными предметами в школе преподавали и общеобразовательные на родном языке. Кроме того, в городе работало несколько хедеров – начальных религиозных школ, в которых преподавали Тору и основы Талмуда с заучиванием молитв. Обычно они находились в квартире учителя – меламеда. За длинным столом собирались 6 – 8 учеников – мальчиков с 5 лет и прилежно учились, т.к. многовековая традиция требовала, чтобы все дети мужского пола, независимо от уровня благосостояния семьи, получили начальное образование. Дети евреев учились также в реальном училище, женской гимназии, торговой школе. Престиж образования в еврейской среде всегда был высоким, хотя далеко не все дети могли учиться из–за обязательной платы за учебу и ограничений – прием еврейских детей ограничивался 5 % нормой. Создавались попечительские советы, собиравшие средства на нужды образования. Особенно большой вклад внесли Гейман Макс Исаакович – купец 1-й гильдии, Высоцкий Петр Матвеевич – купец 1-й гильдии, Басовский Иосиф Борисович- мещанин.

в 1913 г. – создано Челябинское еврейское погребальное братство.

Особенно активной деятельность Общины становится после избрания в 1909 г. Председателем правления синагоги Аврума Берковича Бреслина – купца 1-й гильдии, члена правления Челябинской Биржи, владельца типографии, создателя первой ежедневной городской газеты «Голос Приуралья».

С началом первой мировой войны синагога становится центром помощи беженцам, поток которых был очень велик - в 1916 г. из 6302 беженцев, прибывших в город, 683 были евреями. Семьи беженцев размещаются в здании синагоги. Постоянно проводятся так называемые «кружечные» сборы для оказания помощи пострадавшим от военных действий, причем собранные деньги распределялись не только среди евреев, но и сдавались в Государственный банк. Еврейская община берет шефство над семьями защитников Отечества. При синагоге было открыто «бюро труда», которое помогало беженцам получить работу.

В 1915 г. образуется Комитет помощи беженцам при обществе пособия бедным евреям; создается санитарная дружина из еврейской молодежи для приема раненых фронтовиков из санитарных поездов и перевозки их в местные госпитали.

В том же году, после смерти Абрама Яцовского, более 40 лет служившего в синагоге, казенным раввином избирается выпускник высшего еврейского религиозного училища (иешивы) Михаил Волосов.

В 1917 г. Россия пережила две революции, вступила в полосу величайших социальных потрясений, сломавших привычный уклад жизни. Евреи впервые получили равные с другими народами гражданские, политические и национальные права. Лозунги свободы и равенства покорили еврейскую молодежь, большинство пошли учиться, высшее образование стало доступным даже для беднейших слоев населения. Но иудаизм, тысячелетиями крепивший евреев в единый народ, препятствующий ассимиляции, сохраняющий традиции, культуру, религию от сторонних влияний, стал для новой идеологии «вредным национальным суеверием». Среди евреев произошел раскол на тех, кто пытался сохранить привычные формы быта, и тех, кто активно включился в строительство новой жизни. Желание все изменить, искреннее увлечение лозунгами «пролетарского интернационализма» привели к тому, что часть еврейской молодежи отреклась не только от религии, но и от обычаев, культуры, языка своего народа. Постепенно ликвидируются различного рода еврейские общества. Губкомитет РКП(б) развернул работу по ликвидации национальных особенностей как пережитков прошлого и атеистической пропаганде под лозунгом «Религия – опиум для народа». Начались репрессии в отношении носителей тысячелетних еврейских традиций и религии. В 1919 г. были запрещены и изъяты книги на иврите, запрещается изучать древнееврейский язык – язык Торы. В 1921 г. у синагоги были конфискованы все серебряные изделия: меноры, подсвечники, кувшинчики для масла. В 1921 г. по постановлению еврейской секции при губкоме РКП(б) был закрыт хедер при синагоге с таким обоснованием (Протокол № 19 от 21 мая 1921 г. пункт 3):

« Принимая во внимание, что дети дошкольного возраста не могут понять значение религии, не допускать их к групповым занятиям,…никакого религиозного учения, кроме механического чтения на непонятном языке не происходит, но каковые вызывают отупение и отражаются на их умственных способностях, сопровождаясь физической отсталостью, Еврейский Хедер подотдела нац. меньшинств ЗАКРЫТЬ!»

Общеобразовательная еврейская школа по ул. Азиатской, 7 (ныне ул.Елькина) работала до сентября 1919 г., затем ее помещение было занято Сибирским ревкомом, а в мае 1923 г. школа была окончательно закрыта.

Лишь синагога продолжала действовать: собирался миньян для молитвы, работала еврейская библиотека, изредка приезжали канторы – синагогальные певцы.

В годы первой пятилетки под лозунгом «Борьба с религией – борьба за социализм» началась новая антирелигиозная кампания с изъятием культовых зданий. 14 ноября 1929 г. был составлен акт о том, что здание синагоги разрушается, « трубопровод и котел пришли в полную негодность», но по требованию рабочих и общественности здание синагоги следует «использовать под общественно полезное учреждение – клуб комсомола и пионеров». 18 января 1929 г. решением Президиума городского Совета синагога закрывается, а в 1930 г. в «разрушающемся» здании синагоги был открыт клуб «Челябтракторостроя», который действовал до осени 1933 г.; затем помещение стало концертным залом филармонии, в котором выступали Эмиль Гилельс, Давид Ойстрах, Борис Гольдштейн и другие мастера культуры.

В 1937 г. здесь была открыта мастерская по изготовлению протезов, а в 1941 г.- протезный завод, который занимал помещение до 1964 г. Оно было полностью переоборудовано, поставлены станки, вибрация от которых разрушала уникальную лепнину на стенах и сами стены здания. После 1964 г. синагога превратилась в склад протезного завода.

После закрытия синагоги религиозная жизнь общины фактически оказалась под запретом. В некоторых частных домах по субботам и праздникам собирались люди для молитвы. Эти собрания для «несанкционированного отправления религиозного культа» стали особенно опасными в 1937 г, когда несколько хозяев этих квартир были арестованы и репрессированы. Стремительно разрушались национальные связи, традиционный уклад общинной жизни, быстрыми темпами шла ассимиляция. Обыденным явлением стали смешанные браки, до революции это было возможно только в самых крайних случаях – при условии перемены религии женихом или невестой. Уже в 1924 г. из 109 браков у евреев 27 оказались смешанными. Терялись не только религиозные традиции, но и огромный пласт национальной культуры, стирался из жизни и памяти яркий, уникальный колорит еврейской общины в городе.

С началом Великой Отечественной войны в Челябинск прибыло много эвакуированных, особенно большая группа людей религиозных, продолжавших соблюдать традицию, прибыла с Харьковским заводом. В 1943 г. они купили небольшой старый дом для молений на ул. Коммуны. В 1946 г. общиной был куплен двухкомнатный дом на улице Кирова для проведения религиозных обрядов, затем на улице Калинина, позднее снималась квартира. Стараниями в основном пожилых людей национальные традиции сохранялись в семьях: соблюдалась суббота, традиционные еврейские праздники, хранилась пасхальная посуда, молитвенники, особенности еврейской кухни.

Инициативная группа в составе А.Каплана и Т.Либерман, Д.Оренбаха, М. Мохрика начала работу по сбору документов для возвращения здания синагоги еврейской общине.

22 марта 1991 г. исполнительный комитет городского Совета принял решение «О возвращении верующим культового здания синагоги», в котором говорится: «Считать правомерным требование верующих о возвращении здания синагоги еврейской общине для исполнения религиозных обрядов. Дальнейшее использование данного здания под складские помещения протезного предприятия является недопустимым и противозаконным… До 1 мая 1991 г. провести текущий ремонт крыши и освободить одну из комнат первого этажа для верующих…».

Сначала была освобождена только одна комната в складе протезного завода. Энтузиасты расчистили захламленное, полуразрушенное помещение, в котором и состоялось первое моление.

В 1993 году с благословения Любавического ребе Менахема Мендла Шнеерсона открылся в России Международный фонд Ор-Авнер «Хабад Любавич». Президентом и спонсором фонда является израильский бизнесмен г-н Леви Леваев. Цель фонда - развитие еврейского образования, культуры и традиций по всей территории СНГ. Фонд начал отправлять раввинов в разные города бывшего СССР. На сегодняшний день уже направлено 232 раввина в 78 городов СНГ.

В 1995 году Фонд Ор-Авнер «Хабад Любавич» направил в Челябинск двух молодых раввинов Йоси Леви и Шолома Гольдшмит. Цель их приезда - создание настоящего традиционного еврейства для евреев города. Сразу после приезда они открыли при синагоге Воскресную школу, где дети могли изучать свой язык, традиции и культуру, зная, что учатся согласно тысячелетним традициям наших предков. При синагоге был организован загородный летний лагерь для детей, еврейские праздники, много молодежи стало приходить в синагогу на молитву.

В августе 1996 года, как посланник Любавического Ребе и по приглашению еврейской общины с поддержки Главного раввина России Берла Лазара, в Челябинск приехал раввин Меир Кирш с женой Деворой Леей и старшим сыном Менахемом Мендлом на постоянное жительство.

В феврале 1998 годуа был избран Председателем религиозной общины Абрам Ицкович Жук.

В сентябре 1997 года начал свою работу Челябинский филиал Благотворительного Фонда «Российский Еврейский Конгресс» (директор Я.Окс, члены Попечительского Совета: Е. Вайнштейн, М. Винницкий, А. Лившиц, М. Лозоватский, А.Левит, Л. Мерензон, С.Мительман, Б. Ройзман), определивший по инициативе А.Лившица приоритетным направлением своей деятельности восстановление здания синагоги. Решение РЕКа было поддержано раввином Меиром Киршем.

Председатель Российского Фонда культуры академик Д. С. Лихачев поддержал инициативу восстановления синагоги и подарил Челябинскому Фонду культуры уникальный подсвечник – серебряную Ханукию - изготовленную в художественных мастерских Ленинграда по старинным эскизам. Сегодня подаренная Ханукия украшает синагогу. Фонд «Джойнт» оказал помощь в приобретении стульев для столовой. Федерация Еврейских Общин во главе Главного раввина России Берла Лазара профинансировала приобретение специальной мебели для молельного зала и светильники, биму, ковчег для Торы, омуд, а также витражи.

В 1999 году Решением Законодательного Собрания Челябинской области здание синагоги объявлено памятником архитектуры Челябинской области (Постановление № 457 от 28.01.1999 г.).

26 октября 2000 года состоялось одно из крупнейших событий в жизни евреев Урала – в Челябинске торжественно открылась восстановленная в первозданном виде синагога. Она стала первым официально открытым после революции иудейским храмом в огромном Урало-Сибирском регионе.

Поздравить челябинских евреев приехали представители различных еврейских организаций России, в том числе Главный раввин России и председатель объединения раввинов СНГ Берл Лазар, исполнительный директор ФЕО СНГ Авраам Беркович, Главный редактор журнала «Лехаим» и руководитель Департамента общественных связей ФЕОР Борух Горин, Главный раввин КЕРООР Адольф Шаевич, вице-президент Благотворительного фонда «Российский Еврейский Конгресс» Александр Осовцов, руководитель Московского отделения «Джойнт» Джоэл Головенски, представитель Еврейского Агентства в России Яир Леви, исполнительный вице-президент Еврейской общины Москвы Павел Фельдблюм, ответственный секретарь Попечительского совета "Конгресса еврейских религиозных организаций и общин России Анатолий Пинский, главы региональных отделений БФ «РЕК» из Казани (М. Скоблионок, В. Розенштейн), Екатеринбурга (А. Халемский). В церемонии торжественного открытия синагоги принимал участие Губернатор Челябинской области Петр Сумин и мэр Челябинска Вячеслав Тарасов. По словам вице-президента «Российского Еврейского Конгресса» А.Осовцова, выступавшего на церемонии: «То, что смогли сделать челябинцы, за столь короткий срок фактически заново отстроившие храм, - это настоящее чудо!». И действительно, когда на волне начавшейся перестройки здание синагоги было возвращено общине, первых энтузиастов, начинавших возрождать еврейскую жизнь в городе, встречали выбитые стекла и разрушенная крыша, сквозь которую проглядывало небо. Трудно было представить, что на месте этих развалин возродится синагога. И вот, менее чем через три года после начала работ, тысячи евреев Челябинской области получили замечательное по красоте и оснащению здание, переданное 2001 году в безвозмездное пользование Челябинской еврейской религиозной общине «Иудим», которой с августа 1996 г. руководит Главный раввин Челябинска и Челябинской области Меир Кирш, председатель с 1998 г. - А. Жук.